С чувством щемящей тоски, но одновременно – отрады и умиротворения, смотрел Иванов на пару стариков: она, немного скрюченная под тяжестью лет, шла, держа под руку своего супруга, который медленным, но твёрдым шагом продвигался в людском потоке подземного перехода.
Чистые, аккуратные старички, каких миллионы, прожившие жизнь полную необыкновенных российских трудностей. И эти, как и многие другие, сохранившие верность друг другу до глубокой старости, казались нерушимым гранитным островком в бушующем море житейского разврата. Такие островки стоят вечно, – и в этой жизни, и в будущей.