«Цветы жизни» с новоявленной родины Деда Мороза встречают День защиты детей в казенном доме

«Нет, пустите! Папа!..» — вырывался семилетний Игорь. Пятилетний Саша плакал, а Надя, глядя на братьев, никак не могла взять в толк, что случилось, — слишком мала. Так майским утром в городке Красавино Великоустюгского района Вологодской области из семьи Черногорцев-Баевых споро и деловито, с помощью судебных приставов, изымали «вещдоки» — несовершеннолетних детей. Родные оказавшихся в детдоме при живых папе с мамой ребят утверждают, что причиной всему — вовсе не фанатичная забота о подрастающем поколении, а набивший оскомину квартирный вопрос.

Все трое наследников в семье Бориса Черногорцева и Татьяны Баевой родились, как на подбор, летом. Младшей, Надежде, в августе будет три годика; старшему, Игорю, в июле стукнет восемь; а среднему, Александру, названному в честь деда по отцу, шесть лет исполнится аккурат 1 июня – в День защиты детей. Вот только отмечать свои дни рождения братьям и сестричке придется в этот раз с чужими людьми. Даром, что в стране провозглашена политика «Каждому ребенку нужен свой дом»!.. Накануне лета этих ребят забрали из родного дома в казенное учреждение: кто-то решил, что там им будет гораздо лучше.

«Голову даю на отсечение — все дело в жилплощади! — уверена сестра Бориса Черногорцева петербурженка Людмила Десятова. — К семье не было претензий до тех пор, пока они не начали ходатайствовать об улучшении жилищных условий». Борис, его гражданская жена и трое отпрысков живут (точнее, дети — жили до настоящего момента) в одной комнате, где кроме них пятерых зарегистрированы еще сын и дочь Татьяны от предыдущего брака. Двадцать один квадратный метр на семерых. В очереди на квартиру семейство, по их словам, стоит около двадцати лет.
Как рассказывают родители, неофициально им открытым текстом заявили, что, мол, чем давать новое жилье на всех (по норме это получается ого-го-го сколько метров!..), проще выделить детям по койке в казенном доме.

Впрочем, в решениях судов, как районного, так и областного (процесс о лишении Черногорцева и Баевой родительских прав инициировала Комиссия по делам несовершеннолетних Великоустюгского района), добросовестно приводится целый ряд официальных обоснований, согласно которым, все трое ребят должны быть изъяты из семьи и переданы на попечение государства. Главная причина — сложная психологическая обстановка в доме. Что, признаться, не удивляет: в такой-то тесноте!.. Мать имеет определенные проблемы, как со здоровьем, так и с социальным статусом, и, с точки зрения КДН, не слишком ревностно занимается воспитанием чад.
Мама Саши, Нади и Игорька, Татьяна Федоровна, женщина с противоречивой судьбой, и впрямь не ангел, да и папу идеализировать, наверное, не стоит. Однако Фемида совершенно не учла иные обстоятельства этого непростого дела.

Например, ходатайство, направленное в суд от имени Красавинской средней школы № 17, где учится (теперь уже — учился) первоклассник Игорь Черногорцев было, по сути, проигнорировано — а почему?.. «За период обучения Игорь зарекомендовал себя вежливым, любознательным, общительным мальчиком, — говорится в документе. — Он принимает активное участие во внеклассной работе, занимается в шахматном кружке, выступает на районных соревнованиях…» По оценке школьных педагогов, сталкивающихся с фигурантами событий изо дня в день, ребенок «постоянно видит заботу отца, чувствует его поддержку в любой жизненной ситуации». Непохоже на формальную отписку, не правда ли?

А вот выдержки из информационной справки, датированной мартом 2010 года, за подписью директора школы и воспитателя группы продленного дня: «Отец Игоря ежедневно приводит сына в школу и встречает его вечером… следит за внешним видом сына, обеспечивает его хорошей одеждой по сезону, постоянно интересуется поведением сына в школе, его успехами в учебе…. Черногорцев Б. А. выполняет свои родительские обязанности в полном объеме. Взаимоотношения отца и сына ровные, доброжелательные…».

«Считаем возможным оставить детей в семье, где они получат больше родительского тепла, ласки, доброты, заботы», — подытоживают руководители образовательного учреждения, заподозрить которых в корысти, согласитесь, довольно сложно. А уж для соседей Черногорцевых, казалось бы, избавиться от столь неблагополучного «выводка» под боком — праздник. Но когда малышей пришли забирать с судебными приставами, соседи, собравшиеся со всей округи, никакого одобрения не выразили, наоборот — встали стеной. И чтобы осуществить задуманный план, государственным людям потребовались колоссальные усилия. Вслед им неслось: «Что же вы творите?!» Соседи, кстати, тоже подписывали коллективное обращение в суд, где свидетельствовали, что скандалов в семье нет, что отец не пьет, любит своих отпрысков, ухаживает за ними и т. д., — но что толку?

Последнее решение по делу Черногорцевых Вологодский областной суд вынес 5 мая. «А 6 мая полдесятого утра брат позвонил мне, в шоке, и прокричал: «Люда, детей увозят!» — сестра Людмила Десятова еле сдерживает слезы. — Естественно, никаких судебных постановлений на руках у них не было и быть не могло. Как рассказал Борис, по словам сотрудников органов опеки, им просто «позвонили и велели в срочном порядке изъять несовершеннолетних».

Родители и их адвокат, обивая пороги, не могут получить решение суда до сих пор. Тем временем Надю, Игоря и Сашу, которые должны были до 17 мая находиться в больнице на карантине, уже 14 мая поместили в детдом в Великом Устюге. Какая была жизненная необходимость за две недели до конца учебного года срывать школьника с занятий, увозить в другой город, не дав даже попрощаться с друзьями, с учителями, — нанеся тем самым куда более глубокую психологическую травму, чем ту, которую он мог, по версии «опекунов», получить в семье, — на этот вопрос не может ответить никто.

Еще до этого трагического финала, пытаясь защитить племянников, Людмила Десятова обратилась к уполномоченному по правам ребенка в Вологодской области Валентине Головкиной. «Я дала распоряжение до полного выяснения всей ситуации детей не забирать», — заверила меня та. 6 мая, когда все это произошло, звоню ей на сотовый со своего номера — не берет, — рассказывает Десятова. — Позвонила с телефона подруги — тут же взяла трубку. Услышала, что это я, помявшись, отвечает: «Перезвоните после трех». Перезваниваю — не стала брать и этот номер. Позвонила с мобильного телефона соседки — опять сразу взяла трубку. «Валентина Александровна, — говорю, — зачем же вы в такие игры играете? Мы же взрослые люди! Вопрос-то очень серьезный — судьба троих детей!» А она мне в ответ: «Я ухожу в отпуск».

Сейчас, по словам отца и тети, ребята совершенно выбиты из колеи, затравлены, особенно Игорь — «как волчонок». Взрослые чувствуют себя не лучше, у Бориса Александровича из-за всех этих катаклизмов катастрофически упало и без того очень слабое зрение; Татьяна Федоровна целыми днями рыдает, по-видимому, ей понадобится специализированная помощь...

На то, что возобладает здравый смысл, и вместо того, чтобы плодить сирот при живых папе с мамой, государство все же решит выделить им квартиру, родные уже не надеются. Готовые на все, лишь бы детей вернули в семью, под опеку отца (бабушка согласна продать свою квартиру, тетя — помочь деньгами), борясь за Надю, Сашу и Игоря, они написали детскому омбудсмену России Павлу Астахову и генеральному прокурору РФ Юрию Чайке, но ответов нет. Впереди лето.

Источник...