Дискриминация русских в Израиле

Рассказ Виктора

Мой отец родился в маленьком азербайджанском селе на границе с Ираном. Когда ему исполнилось 10 лет, родители отправили его учиться в Баку в русский интернат, так как в селе не было русской школы. Отцу хорошо давались точные науки, и по окончании интерната он поступил на физико-математический факультет азербайджанский университета. Проучился около года и бросил. Подал документы в филиал КИИГА, сдал вступительные экзамены, и переехал учиться в Киев. На втором курсе познакомился с моей мамой уроженкой Киева.

Отец работал 15 лет на 410 авиационном заводе в городе Киеве экспертом по авиационным двигателям. В принципе это была его идея уехать за границу, отец мечтал жить и работать в США. В 70-х годах уехать не получилось в силу бумажной волокиты и других обстоятельств, затем границы закрыли, и где то в середине 80-х опять пошла эмиграция.

Мы подали документы в Посольство США, но уже наступал 89 год и как раз перед нашим носом сохнутовцы завернули поток эмигрантов из СССР в США. Нас перенаправили в Израиль. Обратного пути не было, и мы решили поехать в Израиль, а там как Бог даст.

Мне в то время было 16 лет.

В 1990 году мы приехали в еврейскую страну, совсем скажем в аграрное государство и примитивное общество. Кто бывал в городе Киеве, сравните его с израильским городом Реховот, и тогда вы поймёте нашу разочарованность. Но все как бы было бы ничего, если бы мы сразу не съехали на полосу невезения. Как то холодно приняли нас местные и русскоязычные евреи, которые перебрались в Израиль еще в 70-х годах. Нам было тяжело привыкать к их ментальности, образу мышления, устоявшимся стереотипам. Ну а дальше как все ходили в ульпан учить иврит, искали работу.

В то время мы уже видели очереди обманутых, как говорится, вкладчиков. Люди приехали в Израиль, но быстро поняли, что их нагло и подло обманули. Никому мы тут оказались не нужны, не нужны наши дипломы, знания, академические степени. Метлу в руки и иди подметать улицы, или подтирать за престарелыми евреями, которых их дети отправили умирать в дома престарелых.

Столкнувшись лоб в лоб с тем, что одни евреи как паразиты живут за счёт других евреев, в основном новых репатриантов и другой жизни для себя просто не мыслят, наше желание побыстрее уехать из Израиля окрепло. Многие люди пытались ехать дальше и не имели никакого желания оставаться в Израиле.

Даже мой отец ни минуты не сомневался в том, что мы можем уехать. Где то прочитал он по своей советской наивности, что оформляют в Тель-Авиве выезд в Америку, приблизительно за 1000 долларов. Но наивным оказался не только он. Километровые очереди людей добровольно отдавали свои деньги. Это агентство существовало в то время не далеко от посольства США. Хорошее прикрытие для повышения доверия. Если бы вы видели, что тогда творилось, и какая очередь, желающих уехать из Израиля, стояла перед дверями этого агентства, больше чем перед американским Посольством в Тель-Авиве, больше чем перед посольством Израиля в Киеве.

Все были обмануты. В один день люди пришли, а контору как корова языком слизала, потом выяснилось, что все эти дельцы с нашими деньгами убежали в Штаты.

Отец искал работу, поехал на собеседование в Таасию Аверит (прим. -авиационная промышленность). Сдал экзамены на отлично, но когда пришел оформляться на работу, то ему сказали – извините, но вы не еврей. Да для него это было настоящим шоком! Слышать подобные слова от людей страдавших когда-то от шовинизма и фашизма.

Отец спросил: - это имеет значение? Секретарша ответила: - мы одного русского взяли уже, а вы, если хотите у нас работать, подумайте над сменой своей национальности. Отец категорически отказался. Может сейчас он где то в глубине души жалеет, но все что произошло - должно было произойти. Секретарша ему сказала, что мы вам перезвоним, надо еще кое-что проверить, и дала понять, что если он национальность не изменит ему не видать хорошей работы по специальности в этой стране. Он должен быть только евреем. Так и получилось... Отец спас свою душу, но не получил хорошую работу.

И тут как по черной полосе заболел я, образовалась переизбыток жидкости в голове.

От переживаний, от депрессии, может еще какие-то факторы. Врачи не спешили принимать меры, и вскоре меня просто парализовало. Поскольку подходило время службы в армии, то им пришлось что-то делать, и меня доставили в больницу «Сорока» в Беэр-Шеве. Прооперировали, но это уже отдельная тема для разговора.

Моя болезнь загнала семью в долги, и родители решили остаться в Израиле и не думать больше о переезде в США. Отец стал много пить, и в настоящее время он болеет. Он просто потерял рассудок с выпивкой. Пытался забыться и уйти в себя, потом переставал пить и работал на бензоколонке. Потом снова начинал пить.

В 2002 году я познакомился с Оксаной, она тогда жила Бейт-Шемеше. Оксана приехала с маленьким ребенком, а я как раз был в гостях у одноклассника, он встречался с девушкой. Эта девушка оказалась сестрой Оксаны. Вот так мы познакомились, я ездил на машине к ней в гости, и вскоре решил ее перевезти от всего того ужаса к нам в Реховот в такой же ужас но более приличный.

Израиль сошёл с ума в поисках новых «русских» нацистов. Дети рисовали свастики, избивали евреев, наркоманов и гомосексуалистов, их за это арестовала полиция. Почему я не осуждаю и понимаю этих детей, потому как им сейчас также плохо, как когда то было мне, я постоянно ругался, конфликтовал. Сейчас понимаю, что пытался хоть таким способом сказать окружающим, что я тоже человек, а не пустое место.

Меня окрестили сумасшедшим с повернутой психикой. Знаете, в Израиле легче всего убедить людей в том, что тот, кто ведёт себя не как все – неадекватен и опасен для общества, назвать человека, протестующего против расистской удавки гоем, сумасшедшим или антисемитом – в порядке вещей. Гой он кто? Он не еврей, он омерзителен для общества, так отбросок, с него и спросу мало, а вот для войны он в самый раз подходит. Пусть подрастает и идёт умирать за еврейское счастье и за сионистскую идею.

Я действительно чувствовал, что вокруг меня творится какое-то сумасшествие, а не жизнь. Никому доказывать ничего не пытался, так как рано понял, что это делать бесполезно. Ни ты сам, ни твоё мнение никому в Израиле не интересны до той поры пока ты не выйдешь на улицу с аэрозольным баллончиком и не напишешь на стене дома: Я ВАС НЕНАВИЖУ. Вот тогда тобой займётся и полиция, и социальные службы, и журналисты, а русскоязычные депутаты Кнессета будут требовать лишить тебя гражданства и выгнать из страны.

Врачи предпочли поставить диагноз, вместо того чтоб понять причину. После больницы я прошел 3 теста, и моя психика была признана врачами на сто процентов хорошей. Позднее сдал экзамен на право вождения автотранспорта.

Итак, я познакомился с Оксаной в Израиле, она, как и я с Украины, с Одесской области.

Россия это или Украина понять теперь не возможно, она считает что - Россия, кому как видней. Когда мы с ней были уже знакомы, она часто мне звонила в Реховот и жаловалась, что учителя донимают её ребенка, унижают по всяким причинам и без причины, что на работе те же «русские» издеваются.

Алешка, сын Оксаны проучился в Бейт-Шемеше два года. Маленький был, оставался один дома, а Оксана работала на двух работах, чтоб как то прокормить и одеть семью. Ну что сказать молодец, она ему даже умудрилась компьютер купить. От соседей конечно покоя не было ни днем, ни ночью. По 10 человек детей в семьях и целый день они то поют, то кричат, а по ночам бегают так что потолок трясётся. Это был какой-то ад, но квартиры в более престижных местах и стоили соответственно гораздо дороже, поэтому приходилось в этот ад вживаться.

Хорошо, что рядом была церковь, так они там в свободное время часто бывали на службах и продуктами им иногда помогали батюшки и прихожане.

Присылали к Оксане каждую неделю делегацию социальных работников. Больше всего представителей социальной службы Израиля интересовало, что они едят, что пьют и какое отношение христиане имеют к Израилю? Мне и Оксане это понятно, но вот местным жителям объяснить невозможно, что именно христиане имеют полное и безграничное право на Израиль, как иудеи и мусульмане. Они этого просто не понимают.

Ну что сделать, если у них в крови шовинизм, ненависть к христианам они впитали с молоком матери, их так воспитали в школе и дома, что они даже не понимают что израильское общество пропитано идеологией фашизма, лишь с малой долей отличия.

Но они себя так не называют, они ищут среди нас фашистов, а себя считают жертвами антисемитов. От самого рождения и до смерти – они жертвы. Все вокруг враги, все ждут их погибели, всех надо убить раньше того как они убьют тебя. Всех гоев.

Оксана также часто посещала церковь в Иерусалиме. Иерусалим не далеко от Бейт-Шемеша Она в Иерусалиме училась на курсах Кригера, вернее подтверждала свой медицинский диплом. 15 лет она проработала медсестрой в Одесской областной больнице. Приехала в Израиль тоже по иронии судьбы, но у нее была четкая позиция приехать и дать счастье своему ребенку, увезти от побоев их родного отца и от нищеты. Причем уехать она и не думала раньше, пока ее тетя не сказала, что она может ехать. Ее родственица работала уборщицей в местной синагоге и ей сказали, что если мамин дедушка считался евреем, то есть Закон о возвращении. Это был 2000-й год, когда Оксана приехала с ребенком в Израиль.

Да, поначалу они были счастливы, пока не коснулась страшных вещей. Но Оксана не хотела уезжать обратно, считала, что пусть ей тут будет тяжело, но всё равно лучше, чем на Украине. В то время мы просто жили и ходили в церковь, занимались своими делами. Мы видели предвзятое отношение евреев к христианам, ощущали его на себе, но готовы были всё терпеть ради жизни на Святой Земле.

Вот когда мы собрались с ребенком ехать в Германию в гости к Оксаниной подруге, которая замужем за немцем, мы окончательно поняли, что такое гой в Израиле. Маленького Алешку не выпустили вместе с нами. Мы поняли, что все намного страшнее, чем мы думали. Мы пришли к выводу, что наши дети нужны как щит Израилю, как пушечное мясо, как рабы на стройках, как охранники их еврейских магазинов. От них меньше проблем. При ранении они не получают всех компенсаций, при смерти их не хоронят как людей в соответствии с их традициями. Израильтянин-еврей получает и компенсации и пенсию военную на всю жизнь. В 90-х годах были случаи, когда ребенок погибал и его везли хоронить в Россию, потому как местные раввины исключали возможность похоронить в одной земле солдата-гоя и солдата-еврея.

Когда мы поехали в Германию, Оксана уже была на 2-м месяце беременности, и мы даже не знали, что у нас будет еще один ребенок, наш общий ребенок. Но посмотрите, что получается: в Мисрад Апниме (прим. - городской отдел МВД) в Реховоте нам даже ничего не сказали, что в тот паспорт, который мы делаем для ребенка, нужна виза. Они знали, что ребенка не выпустят из Израиля и просто глумились над нами. Вот этот оранжевый паспорт (временный паспорт) мы получили для Алёшки, когда собирались в гости в Германию. Вы бы видели, какой ребенок был счастливый, что он первый раз едет за границу, полетит на самолёте. Он самостоятельно готовился к отъезду и собирал свои игрушки. И какое разочарование он испытал и психологический удар, когда нам в аэропорту сказали, что для неевреев нужна виза, и коричневый временный паспорт нашего ребёнка в Израиле ничего не значит. Мы видели эти детские глаза наполненные слезами, он прошептал: - МАМА, Я ТУТ НИКТО И НИЧЕГО НЕ ЗНАЧУ?

(национальность не определена)

Нам пришлось ребенка оставить с бабушкой. Когда мы прилетели в Германию, нам сказали в аэропорту, что его бы впустили в страну, он ведь маленький. Но в Германии, оказывается, в то время был закон о беженцах, и мы поняли почему нашего ребенка Израиль не хотел выпускать. Как же, ведь он мог бы не вернуться обратно, и израильская военная машина не досчиталась бы ещё одного гоя в солдатской форме, готового умереть во имя победы сионизма над палестинскими арабами. Даже немец – муж подруги Оксаны был в шоке от израильских законов.

Мы в Германии купили ребенку игрушки и компьютерные игры, но наш Алёшка не видел той прелести, что видели мы. Оксана привезла сына в Израиль не для того чтобы он сидел дома и ждал призыва в армию, она хотела лучшего будущего для своего ребёнка, она хотела чтобы он увидел весь мир, чтобы рос нормальным и полноценным человеком.

Мы сравнили Израиль с Германией и Австрией. Мы увидели настоящую жизнь, где живут обычные люди, не делят друг друга на гоев и избранных, где за оскорбление на национальной почве можно угодить в тюрьму, а не в Кнессет, как это практикуется в еврейской «демократической» стране. Министр Зеев Бойм недавно публично назвал граждан Израиля - неевреев неполноценными и ни один депутат Кнессета, ни один еврей-правозащитник не назвал его расистом и просто негодяем. Почему? Потому что в Израиле нельзя трогать только евреев – они неприкасаемые, они – всегда жертвы. Гоев можно унижать. За гоев защититься некому, их не для того привезли в Израиль чтобы они тут считали себя равными евреям. А если гои начинают возмущаться, то им напоминают про весёлый праздник «Пурим», посвящённый массовому убийству гоев евреями. Чтобы помнили своё место и знали, что их ожидает в случае неповиновения.

Именно тогда после поездки в Германию, после того как нашего ребёнка отказались выпустить из страны, у нас возникло желание уехать навсегда из Израиля, как можно дальше, пока Алёшку не забрали в армию. Нечего нашему сыну делать в армии государства, которое не видит в нём человека. Пускай в ней служат чистокровные евреи в кипах, дети министров и депутатов Кнессета, которые пишут и утверждают расистские законы, достойные фашистской Германии, а не демократического государства.

Я, если честно, до сих пор понять не могу еврейский менталитет. Сначала «Сохнут» покоя не давал, устраивая различные мероприятия и агитируя ехать в Израиль, а не в США. Красиво оформленные брошюры, в них на картинках милые и улыбающиеся лица, много добрых слов и обещаний. Израиль ждёт вас с распростёртыми объятиями, вы нужны Израилю, это ваша страна – так говорили сотрудники еврейского агентства на Украине. Сейчас евреи говорят - какого черта вы русские приехали сюда, мы что вас ждали или звали? Никто уже не вспоминает об обещанной нам демократии, о равных возможностях для всех, о том, что для неевреев никаких преград в Израиле не существует. Не нравится? Вали туда, откуда приехал! Вот и весь разговор. Вот такой менталитет.

Что сделал плохого наш ребёнок евреям? Он виноват перед евреями в том, что родился не евреем, приехал в эту страну, не хотел возвращаться обратно и не хотел проходить гиюр? Когда в него на улице бросили камень и разбили бровь, он пришел домой чуть не плача, и говорит - мама не ходи туда ты все равно не узнаешь, кто это сделал, они ведь все в чёрном как пингвины и все друг на друга похожи. Над тобой будут только смеяться.

Журналистка Ася Энтова с еврейского интернет портала убеждает всех, что завтра эти «русские» нацисты будут избивать невинных еврейских религиозных детей. Эти невинные еврейские дети в кипах делают нам пакости даже без причины. В Реховоте на улице Менуха Манахла есть синагога. Мы с коляской проходили мимо неё, когда из окна в нашу маленькую дочку бросили огрызок яблока. Оксана стала кричать на религиозных детишек, а они плевать на нас сверху и смеяться. Вот такой менталитет.

Такие гадости я постоянно встречаю в государстве евреев. Я как то шел по улице и из магазина вышел малый и говорит мне в глаза - ты гой. Я спрашиваю: - почему ты так считаешь? А он мне отвечает: - у тебя нет кипы, значит ты гой.

Ах да забыл еще сказать, мы как то хотели Алёшку устроить в приличный интернат с математическим уклоном на Севере страны. Я туда позвонил, ну мы любезно побеседовали, и в конце нашего разговора сотрудница сказала, что они принимают в интернат только тех детей, которые евреи по Галахе, и если у Алексея мама не еврейка, то лучше нам так далеко не ехать… Вот такое у евреев демократическое государство.

Алексей на экскурсии почти не ездил, и в походы не ходил. Один раз помню на выставку самолетов ходил. Учителя, конечно, ругались и в школу вызывали. Мы хотели, чтобы у него были друзья, но он стал старше и сам их избегал. Иногда выйдет на велосипеде покатается и обратно домой. Но дети приходили к нему в гости, в основном такие же русские, как и он.

Может быть, и мы не правы, с детства учили своего сына любить всех людей, быть добрым отзывчивым, не проходить мимо чужой беды. Он сформировался в ином мире, отличном от окружающего, а подрастая и видя вокруг себя сплошной эгоизм своих израильских сверстников, сын всё больше замыкался в себе. Это был мир еврейских расистов-националистов, не его мир.

Ему бы попасть сегодня в компанию так называемых «русских нацистов», и он через 2 часа станет там своим человеком. Я этих детей хорошо понимаю, потому что мои дети точно такие, может не настолько озлобленные но мышление одинаковое. Наши дети - умные, они быстро поняли кто настоящий враг гоев в Израиле, и сделали для себя выводы.

Военное дело Алёшка любит, сам по себе он толковый, хорошо рисует самолеты, танки, играет в военные компьютерные игры, но в израильской армии он служить не хочет. Он как то нам сказал: - «меня эта страна не любит, и я не люблю их и не хочу их защищать. Я всегда тут буду гражданином третьего сорта». Да он скорей всего внутри военный, но ему вся эта сионистская пропаганда и промывка мозгов отбили любовь к армии. Если бы подход был другой к русским, я уверен, что и плоды они получили бы другие. К армии должна быть любовь, должен быть патриотизм, а его просто нет в нем. Нет патриотизма и у тысяч других русских юношей и девушек. А откуда ему, скажите взяться? Откуда взяться патриотизму у русских юношей, если любой еврей, раввин, депутат Кнессета или министр может публично оскорбить неевреев. Те, кто называет нас гоями, а наших русских женщин шиксами и проститутками, думают, что от этого у наших русских детей возникнет большая любовь к евреям и желание защищать Израиль? Если они действительно так думают, то они или полные идиоты или законченные антисемиты. Именно такое расистское поведение евреев и провоцирует ненависть к ним. Зуб за зуб, око за око. Вы научили наших русских детей своим еврейским законам. Радуйтесь теперь.

Рассказ Оксаны

После приезда в Израиль мы с сыном попали в город Бейт-Шемеш. Поскольку мы христиане, мы стали посещать в нашем городе церковь. Однажды, когда мы подходили к церкви, местные жители нас стали забрасывать камнями и кричать, что в этой стране нет места христианам. Даже наш священник говорил, что его постоянно преследуют и ему угрожают.

В школе дети приняли моего сына плохо, в первый же учебный день после школы его избили, разбили солнцезащитные очки, забрали кепку, порвали майку. С самого первого дня у сына начались неприятности в школе. Несколько раз мой сын пытался рассказать учителям, что дети постоянно его обижают, издеваются над ним. Но учителя не реагировали на происходящее или просто насмехались.

Когда я пришла в школу выяснить этот вопрос, учителя не захотели со мной говорить, они отворачивались от меня и говорили, что очень заняты и неизвестно когда освободятся. А дети, находящиеся в коридоре, стали меня оплевывать и кричать: «Ты русская проститутка! Уходи!». Учителя никак не реагировали на такое поведение своих учеников, видимо, принимали его как должное. А школьный охранник, смеясь, их подбадривал. Когда я сделала ему замечание, он мне ответил: - «А что происходит? Я ничего не вижу!»

У ребенка не было друзей, он постоянно сидел дома. Когда мой сын выходил в парк покататься на велосипеде, кто-нибудь из местных детей постоянно к нему приставал.

Часто оскорбляя его, пытались отбирать велосипед. Говорили ему, что он белый гой, сын русской проститутки. Когда мой ребенок пытался защищаться, дети его закидывали палками, камнями, песком.

Ненавистью к русским людям христианской веры и к нашим детям казалось, был отравлен даже воздух в Бейт-Шемеше. Однажды когда я, мой сын и моя мама звонили в центре города по телефону, группа еврейских подростков оплевала нас и стала оскорблять. Я пригрозила, что позвоню в полицию, в ответ на это они стали издеваться и смеяться над нами еще больше. Никто из взрослых, проходящих мимо, не заступился за нас. Когда мы просили, проходящих мимо евреев чтобы поговорили с детьми, они просто делали вид, что нас не замечают, отворачивались и шли дальше.

Когда мой ребенок перешел в третий класс, наша жизнь стала вообще невыносимой. Классная руководительница просто не давала покоя, всячески пыталась унижать сына перед учениками. Ей не нравилось, что мой сын не такой как все. Когда я приходила в школу, то учительница ставила мне в вину, что Алёшка не разделяет взглядов своих одноклассников. Она говорила о ребёнке, что он умственно отсталый, не понимает материала, что он вообще глупый и не сообразительный, и в этом классе ему не место, его надо перевести в специальную школу для детей из неблагополучных семей. Хотя мой ребенок опережал школьную программу его класса, так как он занимался еще и в платной вечерней русской школе, изучал английский язык, математику, русский язык, рисование. Учителя в вечерней школе были им очень довольны и говорили мне, что он способный, умный и интеллигентный мальчик.

Директор вечерней русской школы говорила, что он просто обязан сдавать экзамены и поступать в школу с математическим уклоном. В то же время, в израильской школе

мне твердили обратное, что он Алёша не знает Танах и не хочет учить еврейские религиозные книги. Когда я отвечала что мой ребенок умный и способный, и на Украине он был одним из лучших учеников в классе, они отвечали что в Израиле это не важно. Мне твердили, что я должна оставить русскую школу, нанять частного учителя и учить с ним еврейские религиозные книги. В ответ на мое возмущение, присутствующие сказали, что они вообще не понимают, как я могла попасть в Израиль и что надо поднимать вопрос в высших инстанциях о моем пребывании в Израиле и моей депортации обратно в страну исхода.

Очень часто и неожиданно приходили к нам домой группами социальные работники, сидели, ходили по комнатам, наблюдали, как мы живем, что мы делаем, как мы едим, кашерная ли наша пища, проверяли холодильник - отдельно ли у нас хранятся мясные и молочные продукты. Сидели почти полдня у нас дома. Мы жили как в тюрьме под постоянным контролем еврейских надзирателей.

В школе учителя регулярно вызывали Алешу и принуждали ребенка дать какую-либо отрицательную информацию обо мне. Устраивали ему самый настоящий допрос. Ребенок приходил домой, плакал и рассказывал, что учителя заставляют его говорить о маме плохие вещи. Нам не давали спокойно существовать - постоянные преследования и оскорбления. Каждый последующий день в школе становился для нас все более и более мучительным. Мы с ребенком стали думать, что нам нужно поменять школу, поскольку в этой школе находиться стало уже абсолютно невыносимо.

Но этим всё не закончилось. Когда мы сняли другую квартиру, началось давление со стороны соседей. К нам постоянно стучали в двери, не давая покоя. Мы очень нуждались в деньгах, и мне приходилось много работать по выходным, праздникам и по ночам. Мой ребенок оставался один дома. В один из вечеров, когда я ушла на работу, соседи стучали в нашу дверь с такой силой, что высадили замок. Дверь у нас была старая и еле держалась. После этого случая мой ребенок стал настолько испуган, что боялся один оставаться дома.

Было такое, что меня сталкивали с лестницы, говоря, что на лестнице и так мало места,

а еще всякие гойки занимают проход. Соседи постоянно контролировали, когда я ушла, когда я пришла, кто нас посещает и в какое время суток. Обсуждали меня за моей спиной, что я русская проститутка и неизвестно вообще чем эта гойка занимается. По выходным, когда я вывешивала стирку, соседи становились напротив моего окна и пристально смотрели на меня, как в зоопарке.

Позже я нашла подработку в шабат (прим. – в субботу) в ресторане. Там я мыла посуду и убирала помещение. Ресторан находился далеко, а поскольку у меня машины не было, меня увозил и привозил хозяин ресторана. Вскоре он стал приставать ко мне, предлагал стать его любовницей, он говорил, что все русские женщины одинаковые. Мне пришлось уйти с этой работы.

Часто я возвращалась с работы домой поздно вечером. В один из таких вечеров я шла по опустевшим улицам и за мной следом медленно ехала легковая машина с израильскими мужчинами. Они ехали за мной до самого дома и всю дорогу громко оскорбляли меня. Кричали, что я русская проститутка обязана сесть к ним в машину и доставить им всем удовольствие. Мне было очень страшно и обидно до слез.

Я по вечерам и ночам убирала подъезды в жилых домах. Некоторые жители этих подъездов постоянно говорили мне гадости, кричали, что воняет русскими, дети плевали сверху на голову. Одна домоуправительница вообще не хотела мне выплачивать за 2 месяца деньги, говорила, что я не убираю в подъезде.

Мы с сыном подумали и окончательно решили, что нам лучше переехать в другой город. И мы переехали в Реховот, казалось бы, в более цивилизованный город. Сына я определила в школу «Шизар». Сняли новую квартиру, и я долго не могла устроиться на работу. Посмотрев мои документы, работодатели моментально теряли ко мне интерес. Говорили, что я русская, а им нужна только еврейка по Галахе (т.е. еврейка по маме). Если я где-то садилась выпить кофе или перекусить, то от меня просто пересаживались за другой столик. В маршрутном такси многие (особенно религиозные) демонстративно пересаживались на другие места или выходили с оскорбительными репликами в мой адрес.

Наконец я устроилась на работу, но постоянно ощущала неприязнь ко мне со стороны окружающих меня людей, и на моей работе это очень сказывалось. Будучи беременной, на работе я подскользнулась и упала на живот, после чего почувствовала резкие боли в животе, заместитель хозяйки, которая меня всегда пыталась унижать, вдруг резко надумала меня отвезти домой и сказала, что никуда ходить не надо, все будет хорошо. Она прекрасно знала, что мне нужно было бы зафиксировать этот факт у врача, и я бы получила компенсацию. Тем более что после этого падения у меня возникла угроза выкидыша, и я лежала в больнице на сохранении.

Однажды, когда у меня уже родилась дочь, я почувствовала запах дыма. Зашла в другую комнату и за окном увидела, что под нашим балконом развели огромный костер. Мы жили на первом этаже, и огонь достиг нашего окна. Счастье, что я вовремя почувствовала запах дыма. Я схватила маленького ребена, ее кроватка находилась возле окна, и мы выбежали на улицу. Приехала пожарная машина и офицер подтвердил факт намеренного поджога, так как под балконом лежало много обгоревших дров. Кто-то их специально принес под мое окно.

Прошел год, закончился срок аренды квартиры и мы переехали в другой район Реховота. И здесь произошел такой случай: Алеша играл на детской площадке, когда какой-то мальчик упал с качели. Мать этого мальчика стала ругать моего сына, что именно он виноват в падении ее ребенка, хотя на площадке находилось много детей. Затем она стала угрожать моему ребенку. С этого момента моего сына стали преследовать взрослые мужчины, куда бы мой ребенок ни шел, за его спиной всегда шли следом, он был настолько запуган, что нам пришлось пойти в полицию и оставить заявление.

В более престижные школы нам дорога была закрыта. Я хотела ребенка определить в школу с математическим уклоном. Нам отказали, что такие школы только для детей, которые придерживаются еврейских религиозных традиций или у которых мать чистокровная еврейка. Как-то в газете прочла, что на севере страны набирают детей в интернат, для обучения ювелирному и художественному мастерству. Я позвонила по объявлению и мне подтвердили эту информацию. Но первый же вопрос, который мне задали: - еврей ли мой ребёнок по Галахе (т.е. по матери)?

Мы в этой стране оскорблены и унижены. Такие дети, как мой ребенок, нужны Израилю только для армии и войны. Их держат в Израиле только в собственных целях, без прав, но с обязанностями. А мой сын против войны и против оружия в руках. И я полностью разделяю его точку зрения. Он находится в этой стране на правах «заключенного», его ни выпускают за пределы Израиля, даже на каникулы. У него паспорт (Travel document) к которому требуется выездная виза в любую страну и въездная обратно в Израиль. Сыну уже два раза отказали в выезде. В первый раз нас завернули обратно прямо в аэропорту. Мы собрались лететь в Германию, но сыну не разрешили вылет, и мне пришлось его оставить дома с бабушкой. Мой сын столько ждал, столько готовился к поездке. Я была в шоке, а у моего ребенка была психологическая травма, а потом депрессия, потому что в аэропорту его не выпустили. И он все время твердил: «Мама, я что НИКТО и НИЧТО??????????? Я что живу в тюрьме?»

На Украине меня посчитали еврейкой, потому что один из дедов у меня был еврей, и впустили в Израиль, как еврейку. А сейчас меня и моего ребенка постоянно преследуют как русских гоев, у 14-летнего мальчика нет вообще никакого гражданства. А сейчас в старшем классе их принудительно приобщают к религиозным традициям и еврейской вере. И никого в школе не интересует, что ребёнок – христианин, а не иудей. Детям-христианам нельзя учиться в израильских школах, им нельзя учить еврейскую религию, в которой о христианах говорятся только гадости и в которой утверждается, что гоев надо убивать. Как после такой «учёбы» нееврейские дети должны относиться к Израилю и к евреям?

Я хочу спасти своего ребёнка. Уже вижу, что он не станет тем безмолвным и покорным гоем-рабом, которые нужны сионистам. И у таких как он детей есть всего лишь два выхода. Или объединяться в группы и мстить сионистским расистам, за искалеченное детство, или уехать из Израиля и забыть это еврейское государство, как страшный сон.

Рассказ Виктора

Все что я говорил это лишь половина из того что мне запомнилось из всего что происходило с нами в Израиле. Алексея нет в Израиле, он уже как год живет в Канаде со своей мамой и сестрой. Я очень благодарен дипломатам из Посольства США, они - единственные, кто смог увидеть всю пережитую боль в глазах мамы и ребенка. Во временный «ничего не значащий» паспорт Алеши была вклеена настоящая американская 20-дневная виза.

Представляете всего 20 дней, за которые мы должны были принять окончательное решение? Или сейчас - или никогда. Нет денег на билеты, вообще даже суммы подготовленной заранее на случай отъезда - нет. Мы понимали - если не используем наш шанс то мы, возможно, его уже никогда не используем. Еще год и ребенок получит первую повестку, а это уже приговор, он даже в страну исхода при таком раскладе не уедет. А когда отслужит в сионистской армии, это будет уже зомби, если конечно вернется живым.

Мы решились, одолжили деньги, купили билеты. И снова та же бюрократическая стена в аэропорту. Долго крутили и вертели в руках временный паспорт не-гражданина Израиля чиновники, вызывали даже самого главного чиновника. С одной стороны никак нельзя выпускать из страны будущего защитника еврейского государства, а с другой стороны в этом «ничего не значащем» временном паспорте стоит настоящая виза США… Не пропустить такого – это уже почти политический скандал. В итоге всё обошлось благополучно. Когда нас уже пропустили, одна сотрудница из службы безопасности спросила: - как вы сумели получить визу в этот вонючий паспорт?

Через Америку в Канаду въехал Алексей. Оксана и дочка вылетели в Канаду прямым рейсом. Там их опять долго мурыжили, угрожали, что отправят в Израиль, так как у Канады есть договоренность с Израилем отправлять обратно тех «беглых» евреев и неевреев, кто хочет остаться в Канаде. Израиль компенсирует Канаде все накладные транспортные расходы. Чувствуете да? Там в Канаде при содействии богатой еврейской общины устраивают облавы на нелегалов из Израиля.

Алёшка очень доволен переездом, у ребенка открылось второе дыхание, появились девочки, появились друзья. Учится в христианской школе, детям преподают геометрию, которой в Израиле не было и многое другое. Конечно, есть свои минусы. Но ребенок ожил! Он и вспоминать не хочет об Израиле.

Я считаю, что наши русские дети здесь увянут как цветы и поэтому важно добиваться статуса беженцев для таких детей в Канаде. Нам надо объединить усилия и доказать правительствам США и Канады, что наши дети имеют полное право на переезд в эти страны и на получение гражданства. Сильные, смелые, умные – они такими не нужны евреям в Израиле, так неужели от такой молодёжи откажется Канада? Что Канада не может их приютить? Поверьте, русский человек очень умный, еще и фору евреям может дать.

Надо пробивать каналы, нанимать адвокатов, убеждать. Подавать в международный суд, приглашать в Израиль комиссии из Евросоюза, из ООН, писать жалобы Бушу. От таких жалоб израильские лакеи США не отмахнутся. Надо писать очерки, статьи, надо давить на Америку, Канаду и Германию. Снимать репортажи и предъявлять факты. Неопровержимые факты, доказывающие, что в Израиле существует еврейский расизм, который опасен для неевреев и который прикрывается государством.

Всё в стране закостенело, все покупается и продаётся, государственные учреждения находятся в руках одних и тех же семей и переходят от отца к сыну чуть ли не по наследству. Я даже не знаю нужно ли русским сюда приезжать? Мы кроме криминала ничего не получим. Наши дети не смиряться никогда. Их надо увозить. Они ведь не умеют молчать и прятаться как крысы. Израилю ведь мясо нужно, пушечное мясо из наших детей. Им нужны рабы. Но скажите, какой русский человек будет в рабстве? Он помучается немного и потом начнёт громить всех этих пингвинов и сионистов.

Сионисты ведь ни о чем не думают. У них мозги давно атрофировались. Если бы думали, могли бы поместить в такую маленькую страну столько людей? Неужели они не понимали, что есть смешанные браки, что сотни тысяч неевреев приехали в Израиль, и что русские люди – это не то же самое, что евреи из России. Мы не были в египетском рабстве, не болтались две тысячи лет по всему миру, на нас где сядешь – там и слезешь.

Моя семья уже далеко, но каждый из русских детей в Израиле, страдающий от еврейского расизма - это мой ребенок, я вижу как им тяжело. Это мой долг человеческий говорить правду, а вы постарайтесь сделать так, чтобы мои слова были услышаны. С Богом.

Источник...