Лесков: На краю света

Найти эту книгу:

Book24.ru
Политкнига.ru

Удивительный случай, произошедший с иркутским архиепископом.

Будучи по натуре деятельным и требовательным, новоназначенный епископ начал активную работу на своём месте. Кроме постоянного окормления своего ближайшего окружения ему по долгу службы приходилось заниматься организацией проповеди о Боге среди местного неверующего населения – дикарями, как оно названо в произведении (по всей вероятности бурятами, и ныне там проживающими во множестве).

Для проповеднической работы он решает назначить одного монаха, Кириака, хорошо знакомого с обычаями и языком местного населения. Кириак раньше довольно успешно занимался проповедью и крещением дикарей в этой местности, но в один момент вдруг отказался от этого и больше никто не мог заставить его продолжить эту работу. Епископ просил его, приказывал, угрожал – ничего не помогало. Отец Кириак, при всей своей внешней скромности, твёрдости веры и образованности, никак не соглашался пойти снова на проповедь. Вот краткий отрывок одного из разговоров между епископом и монахом.

Здесь и далее в рассказе видно, что у отца Кириака имелись какие-то веские основания не ходить снова на проповедь, но епископу эти основания были невидны, и он никак не мог понять их причины, злился на несговорчивость монаха, на его твёрдый отказ. Однако не назначить его на эту работу он не мог, потому что лучшей кандидатуры среди своего нового окружения он не видел…

Здесь надо упомянуть о переживаниях епископа, связанными с административно-статистическими показателями о низком уровне проповеднической работы во вверенной ему епархии. Лесков словами епископа выражает личное неприятие к такому положению вещей, когда власти, далёкие от реальных проблем "на местах", требовали повышения показателей, постоянного увеличения количества обращённых в веру дикарей. Положение епископа в этом вопросе усугублялось ещё и активной деятельностью в его епархии иноверцев – тибетских лам, которые довольно успешно работали на той же ниве, но во вред Православной церкви, – обращали в свою веру местное население. Обо всех этих проблемах знали высшие церковные и местные власти и поэтому ещё требовательнее настаивали на активизации миссионерства.

Вдруг среди местного священства находится один человек, готовый к проповеднической работе. Обрадованный епископ немедленно отправляет его к дикарям. И вот, спустя совсем недолгое время, от этого священника начали поступать самые утешительные данные о множестве успешно обращённых в Православие и крещённых местных жителях. Епископ на этом успокоился.

Интересно здесь то, что Лесков в данном вопросе выставляет архиерея скорее администратором, чем истинно пекущимся о благочестии церковным главой: для него оказывается выгоднее большое количество новообращённых в веру дикарей, чем то, к каким негативным последствиям в их внешней и духовной жизни приводит такая поспешность. Обо всём этом постоянно твердит прозорливый и опытный отец Кириак, но его голос мало значит…

Наконец, взяв с собой отца Кириака в качестве переводчика и знатока местных обычаев, архиепископ отправился по бескрайним просторам иркутской епархии, чтобы лично удостовериться в качестве успешной работы проповедника.

Результаты поездки ошеломили епископа самым неприятным образом. Во-первых, во время его долгой поездки по заснеженным степям от своего проводника-дикаря он узнал о многих трудностях их жизни после крещения – жизнь эта была невыносима, в результате чего многие из них становились подлыми людьми или просто погибали. Во-вторых, во время их путешествия из-за снежного бурана погиб отец Кириак, погиб, пожертвовав своему архиерею лучшего провожатого, т.е. ценой своей жизни спас жизнь своему ближнему. В-третьих, сам епископ чуть не погиб в этом буране, и в последствии обязательно бы погиб от голода или от волков, если бы каждый раз ему не оказывал помощь его дикарь-провожатый, подчас рискуя своей жизнью. Так архиерей на практике узнал о том, к каким христианским подвигам способны некрещёные дикари, проявляя верх христианских добродетелей, руководствуясь лишь достаточным – совестью, голосом Божиим в любой человеческой душе. Кроме прочих неприятностей, оказалось ещё то, что посланный епископом миссионер крестил дикарей "с угощением, попросту – с водочкой"...

После всего происшедшего иркутский архиепископ получил хороший урок и полезный опыт на всю оставшуюся жизнь. Вот его последние размышления: "…Мерзость запустения стала по святым местам, где были купели сих борзых крестильников, и... в этом путалось всё – и ум, и сердце, и понятия людей, и я, худой архиерей, не мог с этим ничего сделать, да и хороший ничего не сделает, пока… пока, так сказать, мы всерьёз станем заниматься верою, а не кичиться ею фарисейски, для блезира… Скучно, господа, тогда было бороться с самодовольным невежеством, терпевшим веру только как политическое средство; зато теперь, может быть, ещё скучнее бороться с равнодушием тех, которые, заместо того чтобы другим светить, сами насилу веруют…".

Так подвёл итог этому повествованию Лесков, от души укоряя ненавистную ему казёнщину в церковной жизни, фарисейство – в духовной, верхоглядство – в административной. Эту же тему автор хорошо развил в своих хрониках "Соборяне" и блестяще продолжил в этом рассказе. Вывод его более чем утверждающий: "…А кого ещё вперёд сретать будем и что нам тот или другой новый петух запоёт, про то и гадать нельзя. Одно утешение, что все они, эти радетели церкви русской, ничего ей не сделают, потому что не равна их борьба: церковь неразорима, как здание апостольское, а в сих певнях дух пройдёт, и не познают они места своего…".